Перебеги меня. Современная проза - Александр Цыганов
Вечером пришли дядя Семён и дядя Максим с третьего и четвёртого участка – жаловаться на зайцев.
– Больно их много. Всю подкормку съедают у косуль.
– Косули? – удивился я – Вы их нашли?
– Ну да, – кивнул дядя Максим. Две пары и оленёнок. Пять всего.
– Бабуль! – крикнул я.
Бабушка пришла.
– Тащи дедов графин…
Баба Маша поворчала, но принесла мужикам дедов графин.
– Рассказывайте! – Я и Дима приготовились слушать про косуль.
Оказалось, что в заповеднике их теперь не три, а пять – один "лосик" пришёл в заповедник откуда-то со стороны. Две пары, у одной из которых – оленёнок. Это пятнистые косули, других таких в нашей средней полосе нет. Да и на всём континенте нет. Есть похожие в Канаде, но немного другие, все равно. Там у них больше полоски стекающие, не пятна. А у наших явно пятна.
– Я хочу на них посмотреть!
– И я – кивнул Мелех.
– Дим, Саша, это когда?
– Я утром к вам приеду, часов в шесть. Дядя Семён, проведёшь нас?
– Хорошо.
– Я пораньше приду, – кивнул Дмитрий.
– Зайцы пробираются снаружи, – я показал на карте, – Вот отсюда. Бегут на прикорм и от шума.
– Может, закапканить всё вот тут – дядя Семён ткнул пальцем… – Соляркой еще полить край ручья? Будут разворачиваться и уходить. Возьмем тут, у Михалыча должна быть?
– В сарае – я махнул рукой.
– Я захвачу, – кивнул Мелех, – он приехал на Яруше.
Для них я уже давно перестал быть ребёнком – с тех пор, как отвёз в село Сергей Макарыча.
– Косуль надо беречь пуще глаза! – строго сказал всем Семён. – Саш, ! У тебя на днях лоси пройдут на солончак, спокойнее там. Лучше и не суйся лишний раз!
– Понял. – я отметил это в дедовском блокноте.
– Завтра меня ждите вот здесь, – он указал точку на карте.
Вышли на двор.
– Эх, Санёк, – вздохнул дядя Семён. Вроде, мелкий, а столько на тебе забот! Дед как?
– Ходит уже, домой рвётся. С отцом и с Дашкой у него были на выходные. Ругается…
– Это же Михайлович, – хмыкает Семён и прощается – До свидания, теть Маш!
***
Ночью Дашка тихонечко дёргает меня за руку.
– Саша, выйди-ка…
– Что случилось? – я ещё сплю, вылезать в холод не хочется.
– Нет, пошли… пошли…
– Ладно, – зевнул, влез в галоши, накинул на себя дедовский ватник, второй дал Даше, вышли на крыльцо.
Даша стоит какая-то напряжённая, прямая, как струна:
– Вот! Слышишь? – поворачивается она ко мне.
Прислушиваюсь. Вдалеке и правда что-то дрожит, отрывисто обрываясь в холодном осеннем воздухе.
– Это волк, да? – Даша отступает.
– Да, – я зеваю, – Но он очень далеко, Дашка. Пошли в дом, холодно.
Она всё равно залезла ко мне под одеяло: "Мне страшно!".
– Не страшно, спи. – ответил, отворачиваясь к стене.
Обняла меня, засопела в затылок.
Утром Даша напросилась идти со мной, посмотреть косуль. Бабушка нас отпустила.
Поехали на Аннушке. Полкан бежал рядом.
Дядя Семён уже ждал нас на точке. Привязал Аннушку.
– Тихо идите,– проворчал. – Дима уже там.
На взгорке Мелех дал нам свой бинокль, обвязанный тряпкой:
– Смотрите. Во-о-о-н они…
Косули паслись двумя парами, между ними прыжками падал длинноногий оленёнок.
Я был счастлив. Отдал бинокль, Даше, чтобы она увидела.
– Какие они хорошенькие! – вздохнула она. Как телятки!
Вернулись к Аннушке. Даша шла рядом. Я обнял её за плечи:
– Как же хорошо!
– Да, – ответила она и тоже прижалась ко мне, – Так Хорошо!
Вместо дома мы сначала поехали на затон, благо, еда у нас с собой была.
***
Дашка, не стесняясь, совершенно разделась и полезла купаться. Вздохнув, я пошёл купаться следом. Вода была уже холодной, но тепло вместе с Дашкой, когда мы шутливо плескались друг в друга. У самого берега вода была едва тёпленькая, не смотря на осень. И мы просто смеялись, глядя друг на друга.
– Саш?
Первый раз я видел Дашку почти совсем голой, но это меня нисколько не смущало. Как не смущало и то, что и я был едва одет.
– Ты ведь не бросишь, не сможешь, так? – она положила свои руки мне на плечи.
– Рядом я, чего спрашиваешь ещё, Даш? – я положил ладонь ей на голову, окунул её с головой под воду и стал убегать…
– Ах ты… – вынырнув и отплёвываясь, Дашка попыталась меня схватить, но промахнулась.
– Мой Сашка… – она потёрлась об меня и потянула за собой в воду, – Поплавай со мной немножко…
Мы поплавали – почти до начала течения, вернулись, вышли на берег.
– Ты мой, Сашка – Дашка вытряхивала песок из волос, прыгая на одной ноге.
Это было так до боли "своё", что мне не хватало сил подняться и встать.
Согревшись у костра, мы оделись, я подсадил Дашку на лошадь, поехали домой. Странно, но даже осенняя прохлада нисколько нас не смущала.
Листья начали желтеть, некоторые уже летели к земле безветренно и осторожно. Стояла та самая погода, когда осень словно задумалась – приходить ли ей во всей своей яркой величавой красе или подождать.
Дашкины волосы были мокрыми и иногда били меня по лицу, заставляя щуриться.
– Даш, тебе не холодно?
– Нисколечко! – она откинулась назад, даже перестав держаться.
***
Утром, до того, как Даша с бабулей встали, я поехал на 14 участок. Тут бесчинствовали зайцы. Дядя Мелех, наверное, с ног сбился. По пути я снял два капкана. Нацелил их снова. Зайцев и впрямь было полно. Нужно было поднимать всех. Потому что иначе к зиме сгрызут всё, что растёт.
К дому Мелеха я подошел пешком, постучал.
– Заходи Саня. – он узнал меня еще издали, – Чай будешь?
– Давай. Дим. – Я сел за стол, – Смотрел я на зайцев. Что делать нам? Думаю, всем подниматься на отстрел. Или лис завозить откуда-то.
– Ага – Дима покачал головой, – Где ты их сейчас возьмешь? Осень. В любом заказнике на них спрос. Как и на волков – отмел он моё второе предложение. – Волки не охотятся в осень. Самим только.
– На вот, с твоих силков, – я выложил перед ним две тушки. – Но там еще полно, поляна целая ископана…
– Знаю я это. На трёх участках та же картина. Всей командой проредим. Не за раз, конечно. Сейчас больше распугаем. Можно уже во вторник. Если дождя не будет. И никакого калибра – максимум картечь. Мясо и шкуры в сельпо сдадим. Эх, сейчас заяц линяет только… Жалко.
– Жалко, – я поднялся, подозвал Полкана, мы пошли в Сухую балку. На участке Макарыча картина была такая же.
***
Я
